NeWestMuseum
Musée d’art moderne occidental

Из купеческой семьи, сын богатейшего чаеторговца Петра Кононовича Боткина. Брат Василия Петровича Боткина, автора «Путешествия по Испании», академика живописи Михаила Петровича Боткина и врача Сергея Петровича Боткина; дядя коллекционеров И. И., П. И. и С. И. Щукиных. Совладелец (с 1870) чаеторговой фирмы «Петра Боткина сыновья», председатель Московского общества любителей художеств (1877–1889), член Московского художественного общества, почетный член петербургской Академии художеств (с 1884).

Коллекционер европейской живописи. Приобретал картины в Европе на выставках и у ведущих торговцев того времени, в Париже ― у Р. Гупиля, П. Дюран-Рюэля. В 1875 году писатель и искусствовед Д. В. Григорович составил описание собрания Д. П. Боткина, ставшее одним из первых отечественных научных каталогов (размеры, указание времени и места покупки каждой картины и описание содержания, колорита, манеры вместо фотографий), благодаря чему имеется полная опись коллекции, от которой не осталось почти никаких следов.

Собрание помещалось в особняке Боткиных на Покровке (ныне Покровка, 27) ― в 1867 году Д. П. Боткин купил у разорившегося банкира А. Ф. Марка усадьбу (и часть его коллекции), которую для него перестроил архитектор А. С. Каминский. В двухэтажном особняке были устроены три «картинные комнаты» (два салона и кабинет с итальянским окном), которые, с разрешения хозяина, в определенные часы мог осмотреть любой желающий. Собрание было хорошо известно современникам. «Сто с небольшим картин, находящихся у Д. П. Боткина, стоят в настоящую минуту [на 1881 год], по крайней мере, в пять раз больше того, что он за них заплатил. Некоторые мастера ... Коро, Руссо, в особенности Мейссонье, Фортуни оказались баснословно дорогими. И теперь эта коллекция представляет собой на скромную оценку капитал в два миллиона франков», ― писал об инвестициях Боткина в современное искусство Д. П. Боборыкин.

Дмитрий Боткин как собиратель делил свои привязанности между ландшафтами и историческими сценами. Подобно большинству его современников, ему нравилась восточная тематика («Арабская гауптвахта» Э. Фромантена, «Египетские игроки в шахматы» Л. Альма-Тадемы, «Башибазук» Ж. Жерома) и сентиментальные сцены из литературных произведений и исторические анекдоты («Мученица-христианка, продающая светильники при входе в катакомбы» М. Габриеля, «Дети короля Эдуарда» П. Делароша, «Генрих III прислушивающийся к убиению герцога Гиза» П.-Ш. Конта и «Эпизод из осады Парижа» Э.-П. Берн-Белькура). Необычайно модный в 1870-х французский живописец Жан Поль Лоранс специально для Боткина написал историю монаха-францисканца — «Допрос Бернара Делисье в трибунале инквизиции» (картина на тот же самый сюжет имелась в собрании С. М. Третьякова). 

Сын Боткина писал, что его отец «ушел далеко от академических вкусов первой половины XIX века», ценил Ф. Милле, К. Коро, Г. Курбе и «всецело был под влиянием прелести» барбизонской школы (в собрании имелось по одной картине К. Коро («Берег Сены»), Г. Курбе («Отлив»), Ф. Милле («Овчар»), Н. В. Диаза де ла Пеньи («Лесная дорога»), А. Г. Декана («Двор нормандской фермы»), Ж. Дюпре («Прибой»), Т. Руссо («Речка в лесу»), Ф. Зиема («Голландская деревня»); «Корова» и «Стадо» К. Тройона. «В его время ...Моне и многие другие импрессионисты уже существовали, но не смогли еще переродить твердо установившегося вкуса и понимания тогдашнего поколения», ― уточнял С. Д. Боткин, мемуары которого хранятся в Архиве Колумбийского университета. Вне всякого сомнения собрание Д. П. Боткина было прекрасно известно его племяннику, выдающемуся коллекционеру С. И. Щукину и во многом сформировало его художественные вкусы в молодые годы.

После смерти Д. П. Боткина собрание было поделено между его сыновьями. Сергей Дмитриевич Боткин в 1896 году увез часть наследства в Париж. «Часть доставшихся мне вещей... остались в Покровском доме, выкупленном моим братом, а часть находилась в моей петербургской квартире. Эти две части погибли при большевиках. Остальное проделало со мной мои дипломатические посты: во время войны 1914–1818 гг. было в складе в Копенгагене и, наконец, через Берлин водворилось в Париж. Но для России все это навсегда пропало. Не имея никаких денег за границей и бежав из России ни с чем, я принужден был мало-помалу продавать все эти картины и предметы искусства…». Возможно, у оставшегося в России второго сына, Петра Дмитриевича Боткина в семейном доме на Покровке в 1903 году могло находиться 130 живописных полотен.

К настоящему времени удалось отследить судьбу лишь нескольких работ из бывшего собрания Д. П. Боткина. «Деревенские похороны в Финляндии» А. Эдельфельта находятся в Музее Атенеум в Хельсинки, «Египетские игроки в шахматы» Л. Альма-Тадемы и «Бернар Делисье» Ж. П. Лоранса — в частных собраниях в Европе. 

В ГМИИ попали «Жница» Л. Лермитта, «Араб» 
М. Фортуни и «Лесная дорога» Н. В. Диаза де ла Пеньи, а также поступившая в музей через «Главнауку» картина «Дети короля Эдуарда IV в лондонском Тауэре» П. Делароша. В собрании Эрмитажа находятся «Обет» голландца Х. Лейса и раннее произведение П. Пюви де Шаванна «Деревенские пожарные». Эта последняя картина в 1925–1948 годах входила в состав коллекции ГМНЗИ, находилась в экспозиции этого музея и была предметом научных изысканий его сотрудников.